Художественные особенности романа "Поднятая целина" М. Шолохова 2008-135

ID работы - 759633
литература (дипломная работа)
количество страниц - 135
год сдачи - 2008

---

СОДЕРЖАНИЕ:

---

Введение 3
Глава 1. Исторический контекст в романе Шолохова 16
Глава 2. Модус трагедийности в романе М. Шолохова 32
Глава 3. Многогранность шолоховских образов 42
Глава 4. Шолоховский пейзаж 82
Глава 5. Юмор в романе 97
Заключение 122
Библиография 125
Приложение 128

---

ВВЕДЕНИЕ:

---

На протяжении многих лет, начиная с 30-х годов, официальной критикой формировалось представление о "Поднятой целине" как о художественной модели эпохи коллективизации во всем ее объеме и сложности. В результате возникла литературно-критическая традиционная структура, которая, опираясь на некоторые элементы содержания "Поднятой целины", вместе с тем приобрела определенную автономность, существовала и развивалась сама по себе, вне связи с художественным произведением. Нельзя не заметить, что многие сегодняшние оппоненты романа Шолохова, по сути дела, оценивают не столько произведение, сколько то хрестоматийное представление о нем, которое сложилось в общественном сознании.
В какой мере это представление соответствует истинному содержанию романа? Дает ли "Поднятая целина" современному читателю возможность объективного представления о некоторых сторонах такого протяженного и чрезвычайно сложного процесса, который называется коллективизацией? Ответы на эти вопросы необходимы не для того, чтобы уберечь от критической переоценки роман Шолохова. Это невозможно, да и бессмысленно. Речь идет о том, чтобы понять сущность взгляда на переломную эпоху в истории советского общества одного из крупнейших писателей XX века, бывшего не только очевидцем, но и активным участником событий того времени. Ведь история литературы знает немало примеров того, как мнение художника, несмотря на всю его кажущуюся односторонность и даже неприемлемость в тот или иной момент общественного развития, оказывалось более глубоким и перспективным, чем оно представлялось современникам.
Таким образом, перед шолоховедением сегодня встала задача нового прочтения "Поднятой целины", прочтения спокойного, трезвого, без метаний из крайности в крайность, но на основе современных исторических знаний о коллективизации и современного уровня нравственно-философских понятий о мире и человеке.
М.А. Шолохов - великий художник современности. Его романы "Тихий Дон", "Поднятая целина", "Они сражались за Родину" и другие, получившие широчайшее признание миллионов людей как у нас, так и за рубежом, являются выражением чувств и стремлений русского народа. Удивительна жизненная правдивость и полнота шолоховских творений. Как будто окружающий нас мир отразился в них, не утратив ничего из того, что составляет бесконечное сочетание его звуков, запахов, красок. Ему как художнику подвластно все, что помогает претворить живое многообразие реальной действительности в художественную правду картин и образов, раскрыть типические характеры в типических обстоятельствах. Высокая трагедия и юмор, проникновенный лиризм, глубина философских обобщений и неотразимая в своей достоверности бытоописание, тончайший психологизм и мастерство одухотворенного пейзажа - все многообразие средств художественного познания находится в творческом арсенале мастера.
У книги "Поднятая целина" М.А. Шолохова необычная судьба. В настоящее время нет возможности установить момент, когда Шолохов задумал и начал первую книгу романа. Основная работа шла в 1931 - 1932 годах. Во время войны погибли все архивы писателя. Погибли и материалы второй книги.
"Весь мой архив, в том числе и рукопись романа "Поднятая целина" - все погибло в годы войны. Ценные материалы мною были сданы на хранение в местный архив.
Сдал им, как в пропасть кинул. Рукопись второй книги романа утрачена со всем архивом. Теперь я пишу вторую книгу романа заново и по-новому, так что то, что было написано до войны, мне не нравилось", - рассказывал Шолохов К. Прийме.
Первая книга "Поднятой целины" впервые была опубликована в журнале "Новый мир" (1932 год, № 1 - 9). И сразу же цензура потребовала от редакции изъять главы о раскулачивани.Пришлось работать над корректировкой текста. Изменению подверглось и первоначальное название "Потом и кровью" на "Поднятую целину". В 1933 году переиздана "Роман-газетой" (№ 3, 4-5) и Государственным издательством художественной литературы, в этом издании писатель восстановил изъятые в журнальной публикации главы о раскулачивании.
Полный текст второй книги "Поднятая целина" был впервые опубликован в №7 журнала "Нева" за 1959 год (1-21 главы) и в №1 за 1960 год (22-29 главы).
У писателя была серьезная причина прервать работу над романом. "Жизнь в колхозе" обернулась жесточайшим голодом 1932-1933 годов, "голодомором", запланированным руководством страны и проведенным в жизнь с жесточайшим хладнокровием. И в этот страшный час Шолохов на деле доказал высокий гуманизм и человеколюбие. Он стремился сделать все, чтобы помочь выжить своим землякам. Понимая, что справиться с наступающей катастрофой голода местному руководству не под силу, писатель обращается к Сталину с письмом, в котором на пятнадцати страницах рисует ужасающую картину: "Т.Сталин! Вешенский район, наряду со многими другими районами Северо-Кавказского края, не выполнил плана хлебозаготовок и не засыпал семян. В этом районе, как и в других районах, сейчас умирают от голода колхозники и единоличники; взрослые и дети пухнут и питаются всем, чем не положено человеку питаться, начиная от падали и кончая дубовой корой и всяческими болотными кореньями." Писатель приводит примеры преступных децйствий властей, выколачивающих у голодных крестьян "излишки" хлеба: "В Грачевском колхозе уполномоченный РК при допросе подвешивал колхозниц за шею к потолку, продолжал допрашивать полузадушенных, потом на ремне вел их к реке, избивал по дороге ногами, ставил на льду на колени и продолжал допрос…. В Ващаевском колхозе колхозницам обливалиноги и подолы керосином, зажигали, а потом тушили: "Скажешь, где яма? Опять подожгу!"…В Лебяженском колхозе ставили к стенке и стреляли мимо головы допрашиваемого из дробовиков…" Подобных примеров садистских издевательств, применения пыток и запугивания крестьян в письме множество. Есть там и цифры: "Из 50000 населения голодают никак не меньше 49000. На эти 49000 получено 22000 пудов. Это на три месяца".[30, 28-29,42,49-50]. Сталин, чьи директивы так рьяно выполняли местные хлебозаготовители, ответил на письмо, пообещал помощь и попросил назвать цифру. Переписка продолжилась и Шолохов использовал предоставившуюся возможность для раскрытия глаз вождя на творящиеся безобразия в колхозах. Однако потом в личном письме Сталин упрекнет писателя в однобоком понимании событий, в том, что тот в хлеборобах видит только жертв и не видит факты саботажа. Позиция, которую занял в 30-е годы писатель с полным правом можно назвать мужественной. Он становился на защиту арестованных руководителей района, добился их восстановления в должностях, вступался за писателей и других несправедливо осужденных, доходя в своих хлопотах до Берии и Сталина.Шолохов, несмотря на несогласие Сталина и непонимание даже виднейших деятелй культуры закончил "Тихий Дон" так, как ему подсказала его художническая интуиция. И делал все это , несмотря на то, что над его головой постоянно сгущались тучи и у чекистов был заготовлен план и на его арест по сфабрикованным фальшивкам.Так что и сам Шолохов балансировал между свободой и угрозой физической расправы. Поэтому отказать писателю в гражданском мужестве невозможно. [31, 147]
О том, что М.А. Шолохов не был конъюнктурщиком и любимцем Сталина никогда не был, теперь уже многократно доказано трудами шолоховедов и последней публикацией Ф.Кузнецова. [16, 167] "Инакомыслие" дорого обходилось Шолохову. Официальная советская критика в 30-40 годы отрицательно высказывалась о романе ("потворствует кулацко-середняцким настроениям", "затушевывание контреволюционной сущности кулачества", " ложно понятый народный образ").
В годы Великой Отечественной войны погибла с архивом ненапечатанная рукопись "Поднятой целины", и вторую часть романа пришлось воссоздавать заново. 26 декабря 1959 года он позвонил главному редактору журнала "Москва" Е.Поповкину и сообщил: "Ну, поставил точку…Труд тридцати лет! Чувствую себя очень одиноким. Осиротел как-то".
В послевоенные годы гражданская позиция Шолохова становится чрезвычайно противоречивой. Это не могло не сказаться на новой редакции второй книги романа. Однако надо прямо признать, что Шолохов писал о том, во что верил, и так, как хотел. И весьма спорна позиция современных критиков, утверждающих, что в концептуальной основе этой книги лежит "ложь во спасение" и отрицание "вредоносной правды", а главное отличие заключается в потере героями "Поднятой целины" взрослости, самостоятельности, зрелости человеческой, присущей им в первой книге. Несомненно, на второй книге романа сказалась отдаленность от того времени, которое изображено. Она менее динамична, чем первая, перегружена бытовыми сценами.
"Я писал "Поднятую целину" по горячим следам, в 1930 году, когда еще были свежи воспоминания о событиях, происходящих в деревне и коренным образом перевернувших ее; ликвидация кулачества как класса, сплошная коллективизация, массовое движение крестьянства в колхозы, " - рассказывал Шолохов в 1934 году.
Вряд ли может быть польза от гипотетических рассуждений о том, как М. А. Шолохов изображал развитие коллективизации в довоенной версии второй книги. Но нельзя не упомянуть, что в работах зарубежных литературоведов-русистов утверждается, будто для Семена Давыдова, якобы по авторскому замыслу, предполагалась "дорога дальняя" - в лагерь. И вообще, как вполне правомерные и убедительные употреблялись характеристики вот такого плана: "Поднятую целину" можно назвать настоящим произведением критического реализма в советской литературе.
Шолохов был мастером, но не был летописцем событий, так как речь шла о судьбах кровных, близких людей, среди которых он родился, вырос и жил теперь.
В рецензии, опубликованной в "Правде", говорилось о романе М. Шолохова: "Роман Шолохова может послужить своеобразным учебником о деревне. Читайте эту книгу в момент хлебозаготовок, во время сева, в момент уборки, она будет пособием, как успешно решить задачу".
В Шолохове вообще с исключительной силой проявилась та особенность большого таланта, который делает писателя самобытно единичным, неповторимым - и вместе с тем органично вписывает его в общую структуру: он неотделим от взрастившей его среды, от всей массы предшествовавшего, сопутствующего и производного. Своим вниманием к бытописательской подробности "Поднятая целина" схожа с "крестьянскими" романами, но в тоже время в чем-то принципиально отлична от них. Там обильная детализация служила воссозданию атмосферы, типических обстоятельств, - Шолохов же заставил эту подробность активно служить и раскрытию типических характеров; под его пером она обрела свойства детали остропсихологической - воистину, "подробности чувства". Сила шолоховской житейской детали, конечно же, идет прежде всего от исключительного знания действительности, от мастерства большого художника, утверждающего возможность полной "совместимости" широких эпических планов со скрупулезной детализацией.[20, 33]
Однако сколь бы очевидными и значимыми (хотя и недооцененными критикой) ни были мотивы и эпизоды, запечатлевшие драматизм переломной в жизни крестьянства эпохи, они не отвергают возможности созидательного начала в "Поднятой целине", отразившего веру художника в закономерность и необходимость социалистических преобразований в деревне. В отличие от многих писателей-современников Шолохов изобразил крестьянский мир не средоточием беспросветной тьмы и невежества, не олицетворением "идиотизма деревенской жизни" (это представление нередко в те годы становилось нравственным основанием для насильственного преобразования деревни), а с глубокой верой в творческие силы народа.
Было бы ошибочным упрощать эту точку зрения писателя, представлять ее как лакировочную, конъюнктурную, приспосабливающуюся к официальной государственной политике. Шолохов принадлежит к тем художникам, рожденным Октябрем, которые сумели ощутить и запечатлеть свое время как "эпоху глубоко, небывало, всесторонне драматическую... эпоху напряженного драматизма процессов разрушения и созидания" (М. Горький).
Бесстрашие Шолохова перед лицом трагических противоречий рождающегося в муках мира не может не поразить и сегодня. Пронзительным свидетельством этого является опубликованное письмо Шолохова к Е. Г. Левицкой от 30 апреля 1933 года. Шолохов потрясен бедствием народа: "Я все такой же, только чуть-чуть погнутый. Я бы хотел видеть такого человека, который сохранил бы оптимизм... когда вокруг него сотнями мрут от голода люди, а тысячи и десятки тысяч ползают опухшие и потерявшие облик человеческий". [29, 9]
Однако в этом письме не может не поразить причудливое, на первый взгляд парадоксальное, сочетание душевной боли с непоколебимой жизнестойкостью: "Я мотаюсь и гляжу с превеликой жадностью. Гляжу на все. А поглядеть есть на что. Хорошее: опухший колхозник, получающий 400 грамм хлеба пополам с мякиной, выполняет дневную норму. Плохое: один из хуторов, в нем 65 хозяйств. С 1-го февраля умерло около 150 человек. По сути - хутор вымер. Мертвых не заховают, а сваливают в погреба. Это в районе, который дал стране 2 300 000 пудов хлеба". [29, 9] И далее следуют слова, которые могут показаться неестественными после сообщенных фактов: "В интересное время мы живем! До чего богатейшая эпоха!". [29, 9] Как понять это суждение? Что это? Сознательная фальшь в угоду официальной доктрине (это в письме-то частного характера!) или глубокая, надрывная ирония? Думается, что ни то ни другое. В этих словах отразилось мироощущение художника, мучительно искавшего состояние целостности в жизни народа на трагическом ее изломе.
Снова широко обсуждается и в печати, и на разных научных конференциях, семинарах творчество М. А. Шолохова, теперь особенно в связи с уроками истории советского общества. Снова расхождения во взглядах.
Беспримерный случай в истории литературы: до настоящего времени идет спор о его сложной образной системе, проблематике, творческой истории произведений. Это несмотря на то, что на немалое расстояние отодвинуты от нас отраженные события, и мы постепенно стали привыкать к тому, будто первая мировая война осталась за горами времени, гражданскую заслонила Отечественная. Коллективизация - тоже дело вроде бы давнее. Словом, острота сюжетов как будто бы должна сгладиться. В век атома, космодромов, компьютеров, лавины техники иными стали проблемы, чем в те годы, когда трактор, автомобиль, радио, электрическая лампочка в деревне принимались за чудо. Но вот пришел ХХ1 век - и все прошлое, что было в ХХ веке и даже в XIX, приблизилось, встало как реальность, которая требует нового осмысления. Особенно время революции и последующие семьдесят с лишним лет. И Шолохов, один из самых наблюдательных свидетелей эпохи, яркий летописец, в чем-то должен быть прочитан иначе, нежели раньше.
Он нас основательно, зримо, через рельефные образы "информировал" о величайших изменениях в стране. Открываешь "Тихий Дон" - минувшее, если применить слова пушкинского Пимена, "проходит... волнуяся, как море-окиян": встревоженные, как муравейник, хутора и станицы, передовая фронтов, Петроград, Могилев, Москва, Новочеркасск, Ростов, Новороссийск, солдатские эшелоны, митинги, политические платформы враждующих общественных сил. За всем этим - раздумья писателя о времени, судьбе народа. Это мысли не только того времени, но и нашего, и будущего, потому что великое искусство - обязательно великие идеи, эпохальные прозрения. Оттого нам и нужны, как сама жизнь, Шекспир, Толстой, Горький. Обсуждение книг Шолохова доказывает, как необходим был его величественный эпос и 30-м, и 70-м, и 80-м годам, как он современен теперь.
Пушкин дал высшее определение поэзии и личности Байрона - "властитель дум". О Шолохове можно сказать с полным основанием то же самое. Его могучее влияние первые читатели-современники ощутили уже тогда, когда только что появилось одно из первых изданий "Тихого Дона" - томики в коричневом переплете, небольшого формата, с портретом автора на обложке: он был тогда совсем молодой, в кубанке. Но восприятие полноты правды жизни, красоты словесной вязи осталось и у других поколений читателей.
Шолоховские рассказы дают очень важное и для нашего времени представление о том, какой далеко не простой, не идиллической, как это представляется некоторым публицистам, была политическая и экономическая ситуация в нашей стране перед коллективизацией ("Пастух", "Двумужняя", "Смертный враг", "Червоточина", "Батраки"). И самый, пожалуй, острый теперь в политических дискуссиях период коллективизации тоже нашел своеобразное отражение в "Поднятой целине", "Слове о Родине" - никак не приспособленческое, с оглядкой на официальную пропаганду, а свое, шолоховское. Сказал он весомое слово и об Отечественной войне.
Главное в этой летописи эпохи - судьба народа, страны. Шолохов учит понимать и ценить людей, знать их бытие, души, высокие стремления и неисчислимые страдания. Современное представление об истинном назначении литературы - политическом, нравственном, философском, эстетическом - связано в очень заметной мере с его творчеством. Он стал примером поиска истины в ее главнейшем содержании - гуманистическом. Самым высоким определением писателя в устах В. Г. Белинского было - "адвокат человечества". Шолохов воспринял, продолжил, развил эту устремленность, благородный пафос деятелей эпохи Возрождения, Пушкина, Достоевского, Толстого, Горького.
Он, наряду с другими мастерами слова, доказал животворность тех принципов искусства реализма, которые сам определил так: "Его своеобразие в том, что он выражает мировоззрение, не приемлющее ни созерцательности, ни ухода от действительности, зовущее к борьбе за прогресс человечества, дающее возможность постигнуть цели, близкие миллионам людей, осветить им пути борьбы". [42, 360]
Этим целям служит все творчество Шолохова. Писатель становился строгим свидетелем своего непростого времени, а это требовало, чтоб он осознавал всю долю ответственности перед обществом, историей, грядущими поколениями, чтоб он был честен, а те уроки, которые он извлекает из прошлого, были действительно важными и духовно вооружающими людей, чтоб судьбы народные предстали во всей истине, пусть порой и очень горькой, отражали бы противоречия времени и были согреты таким чувством авторского сопереживания, на которое способно лишь большое, любящее, неравнодушное к жизни сердце гражданина и патриота.
Шолохов не был единственным создателем эпоса нашего времени. Но он увидел больше других, исследовал явления точнее многих и представил пережитое ярче и объемнее сравнительно даже с очень талантливыми прозаиками.
Творчество писателя, как и он сам как личность, рождены бурным временем. Отсюда - значительность проблематики, боевой гражданский настрой, эпический размах и острота эмоционального восприятия.
Наше время - новый этап в развитии общественного самосознания. Мы ищем полноту правды. И Шолохов близок нам теперь именно тем, что он был правдивым с начала творчества до конца. Это была его сознательная творческая установка, близкая той, которую определил для себя Л. Н. Толстой в конце рассказа "Севастополь в мае": "Герой же моей повести, которого я люблю всеми силами души, которого старался воспроизвести во всей красоте его и который всегда был, есть и будет прекрасен,- правда".
На этот роман после перестройки участились наскоки со стороны ряда критиков и публицистов. Не думают ли они, что Шолохов больше всего повинен в разорении деревни? С какой стороны критикуется роман?
Некоторым кажется, что сама идея коллективизации была надуманной, не соответствующей природе земледельческого труда. Вот как доказывает это Г. Попов: "Основой всех эффективных мировых систем сельского хозяйства не стали крупные хозяйства. Этой основой остаются фермеры. И это в условиях, когда ничто не мешало крупным хозяйствам в конкуренции задавить и поглотить мелкие. Фермеры в США порой разоряются, но на их месте возникают все же фермы, а не крупные хозяйства. Следовательно, есть в труде на земле нечто такое, что делает более эффективным именно семейное фермерское хозяйство. Кстати, уже в начале века эта тенденция была заметна, но ее не только не приняли всерьез, а обрушились на теории "устойчивости" мелкого хозяйства". [32, 50]
Расхождение с Шолоховым очевидное. Он, несомненный знаток нашего да отчасти и зарубежного земледелия, был убежден, что коллективный труд возможен и на селе при умной организации, инициативе снизу, что это выход из того кризисного состояния, в котором оказалось сельское хозяйство в 1927 году. Возможности применения техники, агрономических знаний, повышения общей культуры при этом несравнимы. Важно только, чтоб земледельцы оставались хозяевами, опирались на свой опыт труда, свое знание тайн земли. Потенциальные возможности коллективных хозяйств отрицать нельзя. Крепкие из них существуют и будут существовать.
Но Шолохов увидел, как серьезному делу мешали вначале указчики, нажимавшие сверху, каким варварским способом шла "ликвидация кулачества как класса", которая свелась к физической расправе над семьями, выселению их зимой в "холодные края".
Сказал он и о том, какие неполадки в новом хозяйстве возникли сразу же, как мало думали предварительно о способах организации труда. Да и вообще так называемый этап подготовки деревни к коллективизму - нежизненные коммуны, товарищества по совместной обработке земли - ТОЗы, куда бедноту не принимали,- нельзя было считать рациональным опытом, как это утверждалось официально.
Важно и то, что писатель трезво судил о положении дел в новом хозяйстве. Народ не стал жить легче. Техники пока не было. Оплата за труд не налажена. Бытовые условия на полевых станах неприглядные.
Это резко отличает шолоховский роман от "Брусков" Ф. Панферова, где столько сказочных картин достижений.
Творческая история "Поднятой целины", пожалуй, драматична. Вторая книга, появившаяся через 28 лет после первой, должна была рассказать о том, как поднялась густая нива на той "поднятой целине", но жизнь не давала материала. За 30-м годом последовал 33-й, за ним - 37-й. Потом - долгая разорительная война, когда вся тяжесть труда легла на плечи женщин и подростков.
Но Шолохов никогда не терял надежды. Он верил: неравнодушные к земле, опытные фронтовики, возвратясь домой, восстановят хозяйства ("Слово о Родине"). Надеялся и на широкие правительственные решения. Одно из них - посадка полезащитных лесных полос против суховеев, от которых ежегодно страдали многие регионы, он принял с радостью ("Свет и мрак").
Раздумья над судьбой деревни были у Шолохова постоянными. Он обращался к молодежи посвятить свою жизнь земледелию, считая, что дело поправимо. Самое главное, чтобы никто не сковывал инициативу, не душил планами, заданиями, непосильными обложениями.
Тема дипломной работы обусловлена необходимостью заново посмотреть на роман М.Шолохова "Поднятая целина" в связи с изменившимися социально-историческими условиями, освободив его от идеологического слоя нескольких десятилетий трактовок критиков и литературоведов.
Целью данной дипломной работы является освещение некоторых граней содержания и поэтики "Поднятой целины", которые под влиянием деформированных социально-исторических представлений в советскую эпоху получили искаженное толкование. Внимание сосредоточено главным образом на тех гранях содержания "Поднятой целины", которые связаны с выявлением противоречий и аномалий в процессе коллективизации. Необходимо выявить основы становления коллективизации в деревне, показать отношение героев романа к идее появления колхозов.
Задачами данного исследования будут:
- наблюдение над художественным воплощением трагической истории русской деревни периода коллективизации;
- постижение своеобразия художественной манеры Шолохова;
- выявление авторской позиции по отношению к изображаемым событиям с учетом ее неоднозначности;
- исследование многообразия народных характеров, предложенных писателем.
В работе использовались методы:
- аналитический;
- обработка литературоведческих материалов;
- исследовательский;
- статистический.

---

СПИСОК ЛИТЕРТУРЫ:

---

1. Шолохов М. Поднятая целина // Собрание сочиненеий в девяти томах. - т.5 - 6.- М., - 2001. 2. Айзерман Л.С. Время понимать. Проблемы русской литературы советского периода. - М., - 1997. 3. Апухтина В. "О Поднятой целине" М. Шолохова"//Литература в школе - 1955. - №2. 4. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского.-М., - 1963. 5. Бирюков Ф. Эпопея борьбы и созидания // Литература в школе.- 1988.- № 1. 6. Бирюков Ф.Г. О подвиге народном. Жизнь и творчество М.А. Шолохова. - М., - 1989. 7. Бирюков Ф. Художественные открытия Михаила Шолохова. -М., - 1980. 8. Бритиков А. Мастерство Михаила Шолохова. - М., - 1964. 9. Литвинов В. Уроки "Поднятой целины" // Вопросы литературы - 1991. - №9 - 10. 10. Герасименко А.П. "Поднятая целина" М.А.Шолохова в контексте современного романа о коллективизации //Вестник МГУ.- 1989.- № 2. 11. Егорова Л. Не умирающая сила романа (О "Поднятой целине" М.Шолохова)// Литература в школе.- 1988.- №1. 12. Залыгин С. На Иртыше. - М., - 1983. 13. Калинин А. Вешенское лето. - М., - 1975. 14. Калинин А. Время "Тихого Дона" - М., - 1978. 15. Колодный Л. История одного посвящения // Знамя.- 1987- № 10. 16. Кузнецов Ф. Шолохов и "Анти-Шолохов"//Наш современник - М., - 2000. 17. Кургинян В. Концепция человека в творчестве Шолохова //Вопросы литературы. - 1975. - №4. 18. Ларин. Б. А. О Шолохове.- В кн.: Михаил Шолохов. Сб. статей и материалов. - Л., - 1956. 19. Лесючевский Н. Большая победа советской литературы: О "Поднятой целине" М. Шолохова // Смена.- 1933. - 23 апреля. 20. Литвинов В. "Поднятая целина" М. Шолохова.// Художественная Литература. - М., - 1975. 21. Литвинов В. Михаил Шолохов //Художественная литература. - М., - 1985. 22. Литвинов В.М. "Вокруг Шолохова"// Литература. - М., - 1991. 23. Лукин Ю. Михаил Шолохов. Критико-биографический очерк. - М., - 1962. 24. Лукин Ю. Новая сила романа.- М., 1960, № 12. 25. Матевосян Грант. Если память в тебе - значит, горишь ты // Трава после нас. - М., - 1988. 26. Метченко А. Мудрость художника. - М., - 1976. 27. Минакова А. О художественной структуре эпоса М.Шолохова// Проблемы творчества М.Шолохова.- М., - 1984 28. Народ в "Поднятой целине" Шолохова, "Михаил Шолохов", сборник статей ЛГУ. - 1955. 29. Переписка М.Шолохова с Е.Г. Левицкой//Московские новости.- 1988.- 3 апреля. 30. Писатель и вождь. Переписка М.А. Шолохова с И.В.Сталиным.1931-1950 годы: Сборник документов из личного архива И.В.Сталина / Сост. Ю. Мурин. - М., - 1997. 31. Прийма К. С веком наравне. - М.,- 1981. 32. Попов Г. Вопросы земледелия//Наука и жизнь.- 1989.- № 7. 33. Семанов С. Н. О некоторых обстоятельствах публикаций "Тихого Дона" // Новый мир.- 1988. - № 9. 34. Сидорова М."С кровью и потом" - или?//.Литература в школе. - 2003. - №30. 35. Теория литературы: Учеб. Пособие для студ. филолог. фак.высш.учеб.заведений: В 2-х т./ Под ред. Н.Д.Тамарченко.Т.1: Н.Д.Тамарченко, В.И.Тюпа, С.Н.Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. -М., - 2004. 36. Ульяшов П. "Кануны" В.Белова и тема коллективизации в советской прозе.// Литература в школе. - 1990. - № 2. 37. Хватов А. На стрежне века. - М., - 1975. 38. Хватов А.И. Художественный мир Шолохова. Изд. 3.- М., - 1978. 39. Чарота И.А. Михаил Александрович Шолохов. // Литература в школе. - 1990. - №5. 40. Шкерин М. Школа мужества. О "Поднятой целине" М. Шолохова. - М., - 1962. 41. Шолохов в школе: Книга для учителя / Авт.-сост. М.А.Нянковский. - М., - 2001. 42. Шолохов М. Слово о Родине.- М., - 1980. 43. Шолохов, прочитанный и непрочитанный // Учительская газета. - 1990. - №38. 44. Якименко Л. Творчество М.А.Шолохова. - М., - 1977.
Цена: 4500.00руб.